Самые известные казармы в России

17 лет назад Михаил Круг записал песню «Морозовский городок», в которой есть такие слова:

А жил он во Дворе Пролетарки, он же Морозовский городок, Морозовские казармы или просто Пролетарка. Этот микрорайон в центре Твери вблизи набережной Волги можно назвать знаменитым. Не только потому, что в этих домах родился и вырос король русского шансона, но и потому, что сами дома давно стали памятником архитектуры. Товарищество Тверской мануфактуры было учреждено аж в 1856 году, через несколько лет его выкупил Савва Морозов, и вокруг производства были отстроены гигантские по тем меркам многоэтажные (до пяти этажей) кирпичные дома. В ближайшие годы мы отметим 150-летие первых домов Морозовского городка.

Чрезвычайно колоритные вековые постройки очень популярны у краеведов, путешественников, блогеров и любителей архитектуры: чего стоят только кирпичная водонапорная башня на крыше и обсерватория. Самый популярный вопрос, возникающий в разговорах о Морозовских казармах, невооружённым глазом считывается с фасадов этих уникальных построек — как отреставрировать монументальный артефакт из дореволюционной России? Между тем внутри этой машины времени живут вовсе не карикатурные пролетарии с чёрно-белых ретро снимков или хромофотографий Прокудина-Горского, а наши с вами современники. И бытовые условия, в которых они оказались, ужасают.

За последние годы появились десятки любительских и профессиональных репортажей из Морозовского городка, но практически во всех на задний план отодвигается повседневная жизнь простых людей внутри непростых стен. Можно даже наткнуться на откровенно жизнеутверждающие сообщения о тверской достопримечательности. Блогеры чаще всего обходятся указанием на то, что сегодняшняя Пролетарка — это депрессивное гетто, населённое отверженными.

Однако Морозовские казармы — это просто общежития, в которых проживает около 500 семей. Эти люди попали в ловушку славы собственных домов: проблема жутких бытовых условий всякий раз сводится к вопросам о разрушающихся готических аркбутанах, инвестициях в восстановление уникальных архитектурных сооружений и шансах губернатора провернуть на легендарной почве имиджевый проект.

Мы поехали на Пролетарку, чтобы посмотреть, что скрывается за историко-архитектурной завесой, и обнаружили типичное общежитие барачного типа, внутри которого легенды о кирпиче, замешанном на яичном желтке, и уникальных архитектурных решениях отходят на второй план. Состояние дома № 122, с жителями которого мы общались, можно охарактеризовать как среднее. Оно хуже, чем в знаменитой «семидесятке» (70-я казарма, тот самый «Париж»), но значительно лучше, чем в некоторых соседних казармах.

Это общежитие типично тем, что, как и в любом другом общежитии коридорного типа, каждый этаж его представляет собой длинный сквозной коридор с дверьми в комнаты по обе стороны. При входе вас встречают почтовые ящики, фотографии которых можно вставлять в репортажи сталкеров из Припяти. Хотя для этого здесь подойдут и многие другие детали.

Одна из дверей закрыта на общий ключ, за ней красный уголок, такое помещение ещё называли раньше «очаг культуры». Выглядит он сейчас так.

В разбитое окно наметает горы снега, который здесь же потом тает. За стеной с одной стороны жилая комната, с другой — туалет.

Погасший «очаг культуры» вовсе не означает, — вопреки ожиданиям тех, кто не пробовал сюда заходить, — что живут здесь сплошь маргиналы или отчаявшиеся люди, забросившие заботу о себе и своём быте. Напротив, жильцы пытаются поддерживать хотя бы косметическое благообразие и уют, насколько это вообще возможно при обваливающихся потолках и прогнивших трубах. Местами получается вполне неплохо. И относится это к общему пространству, в отношении которого так любят рассуждать о его «ничейности» и потому запущенности.

Любовь Яковлевна, как и многие её соседи, не считает эти условия нормальными, и поэтому не оставляет в покое всех чиновников, до которых ей удаётся дотянуться. Но о борьбе жителей Пролетарки и перспективах расселения или улучшения условий мы ещё отдельно поговорим ниже.

Главная беда её комнаты — окно, одна из форточек которого прикрыта фанерой вместо стекла. Каждую зиму оно превращается в настоящую холодильную пушку. Никакое отопление не поможет в этой ситуации, тем более местные худые батареи. В некоторых квартирах, особенно на первых этажах, стоят пластиковые окна, но для большинства жителей такие расходы настолько же недоступны, как и переезд в свою квартиру.

Включать обогреватель или чайник — каждый раз риск, проводка может не выдержать. Ни о какой пожарной сигнализации здесь речи, конечно, не идёт. Более того, дверь с пожарной лестницы на улицу заварена, никто из чиновников не отвечает на вопросы жителей об этом. Все, кого мы успели спросить о начислениях за квартплату с водой и электричеством, называют примерно одну и туже сумму — 8−9 тысяч рублей, это за 20−40-метровые комнаты со всеми описанными «удобствами». Неудивительно, что счета здесь скапливаются не только в ящиках, но и в таком виде.

Для людей в возрасте Любови Яковлевны любое бытовое телодвижение до кухни, санузла или мусорного бака превращается здесь в испытание. В нашем разговоре она тут же упоминает арестованного накануне министра экономического развития. По телевизору передавали, что его взяли за взятку в 2 млн долларов, т. е. около 130 млн рублей. Любовь Яковлевна называет эту сумму астрономической, что недалеко от истины, если учесть, что один из проектов реконструкции всего Морозовского городка оценивался примерно в 300 млн рублей. В то же время невозможно не заметить, насколько это скромная сумма по сравнению с масштабами коррупции и потребления в высших слоях нашего общества, вскрытыми за последние несколько лет.

«Такого точно больше нигде нет», — отвечает соседка на наши слова о том, что мы собираем подобные материалы по всей стране. К сожалению, она заблуждается. Когда жильцы узнают, что мы приехали из Москвы, тут же возникает вопрос: «Что же, Путин не знает, что тут творится? Как нам до него донести эту информацию?» Люди сами начинают сравнивать заботу нашего государства о сирийских трущобах и пренебрежение к своим, домашним. Их главная просьба — привлечь внимание к условиям их существования и тому, как уже многие годы их водят за нос сильные мира сего.

Нельзя сказать, что коммунальный кошмар Пролетарки скрывают. 6 лет назад на Первом канале целый эфир жанровой программы о ЖКХ был посвящён именно бытовой стороне вопроса. В эфире без обиняков отчитывают чиновников, те робко пытаются ссылаться на законы и постановления. На стороне жильцов целый сенатор Совета Федерации, председатель комиссии по жилищной политике и ЖКХ. По законам жанра в конце передачи участники договариваются не давать спуску чиновникам и найти всем миром инвесторов для расселения и восстановления тверской жемчужины.

И действительно, уже в 2011 году появляются признаки того, что добро побеждает: администрация Твери публикует документ под названием «Концепция развития Двора Пролетарки на 2011−2016 годы». Целью в нём значится именно «улучшение жилищных условий граждан, проживающих в жилых домах Двора Пролетарки», первая же задача — «расселение жителей Двора Пролетарки и обеспечение условиями проживания, отвечающими санитарно-техническим требованиям».

Этот документ поражает откровенностью и оптимизмом:

«Стоимость проживания и расходы на коммунальные услуги для жителей Двора Пролетарки в разы превышают затраты жителей, проживающих в обычных типовых квартирах в других районах города Твери».

«…необходимо предусмотреть вывод с территории предприятий коммунально-складского характера. Это улучшит экологию Городка и создаст большую привлекательность для инвесторов».

«Двор Пролетарки» достоин представлять свои памятники в составе «Золотого кольца России».

Дальше прописано 6 этапов реализации, на четвёртом как раз предполагалось переселить жителей дома № 122, о котором мы здесь рассказывали, а сам дом законсервировать до реставрации. Только произойти это должно было в 2014 году. Все разговоры о расселении в этой концепции опираются на ввод в эксплуатацию нового многоквартирного жилого дома в Твери, в который и планировалось переселить людей с Пролетарки. По словам тверичан, дом действительно был построен, но заселили в него кого-то другого.

Наверное, что-то пошло не так, и общее экономическое расстройство в стране немного нарушило планы, не могла же такая серьёзная инициатива областных и городских властей просто захлебнуться. Могла. Чтобы это понять, достаточно взглянуть на предыдущие попытки решить проблему Морозовского городка. В статье местного издания Тверская Жизнь читаем:

«Еще в 2002 году (это ровно десять лет назад!) ГУП „Тверьреставрация“ провело обследование Двора „Пролетарки“. Приведем небольшую выдержку из отчета: „Происходит активный процесс разрушения… ограждающих и несущих конструкций“. Далее описывается состояние каждого из домов. К примеру, о домах № 47 и № 48 говорится следующее: „Эксплуатировать здания в их сегодняшнем состоянии просто нельзя… Электрощитовая с водораспределительным устройством находится в подвале, полностью затопленном хозяйственно-фекальными водами… Система слива не работает… Возможны разрушения фундаментов в ближайшие 4−5 лет“. Похожая ситуация по всем домам Двора „Пролетарки“. Специалисты „Тверьреставрации“ делают вывод: здания эксплуатировать нельзя…

…Кстати, в 2005 году депутатами Тверской городской думы была принята городская целевая программа по реконструкции Двора „Пролетарки“ на 2005−2010 годы. В её задачи входили строительство нового общежития, расселение граждан из казарм, проектирование реконструкции жилых домов Двора „Пролетарки“. Предполагалось выделить на эту программу 436,7 миллиона рублей. Чтобы оценить результат её реализации, достаточно выбраться на экскурсию по Морозовским казармам. Добавим, что часть средств пошла на строительство общежития на улице Строителей, 19/1, но проблему это не решило…».
Там же возлагается надежда на новую программу, которая, как мы знаем теперь, стала таким же пшиком, а прошло уже 15 лет:

«Сейчас, кажется, началось поступательное движение в решении проблемы. Была разработана концепция развития Двора «Пролетарки» на 2011- 2016 годы. Так, в этой концепции указано, что в 2011 году должно было завершиться расселение дома № 48, разработана и принята ДЦП «Двор «Пролетарки» на 2012−2016 годы». Еще осенью 2011 года глава города Владимир Бабичев сообщил на встрече с жителями, что начнется строительство нового 11-подъездного 10-этажного дома. На справочно-информационном портале Тверского региона зафиксировано обращение Владимира Бабичева к людям: «Я вам обещаю, что жильцами этого дома станете вы, те, кто сейчас живет в Морозовских казармах. Мы будем вести очень тщательную работу по сверке списков проживающих, чтобы квартиры не получали фиктивные жильцы».

В местных газетах регулярно появляются сообщения о перспективах Пролетарки разной степени бодрости.

Но что там местные газеты, если даже всесильный федеральный канал, знающий о грешках врагов отечества со всех концов земли, не даёт рецепта спасения своих палестин.

За громадой историко-архитектурной проблемы трудно увидеть очередной пример отечественного коммунального бедствия. Казалось бы, ветхий дом — ветхое жильё, и нет ничего удивительного в том, что в столетних казармах бытовые условия не соответствуют представлениям о минимальном комфорте в 21 веке. Но в этих условиях живут люди из нашего века, трудятся, ходят в магазины, смотрят телевизор и воспитывают детей они в 21 веке. Значит, это вопрос не о домах, но о людях и обществе.

Что должно случиться, чтобы хотя бы в отдельно взятом районе Твери людям стали доступны блага расхваленного прогресса? Глядя на эти стены, легко представить, что в обозримом будущем они рухнут и это самый вероятный сценарий конца кошмара Пролетарки.